Николай Ге. «Что есть истина?». Христос и Пилат

Вскоре после открытия 18-й выставки ТПХВ 11 февраля 1890 года обер-прокурор Святейшего синода К.П. Победоносцев обратился к Александру III с письмом: «Не могу не доложить Вашему Императорскому Величеству о том всеобщем негодовании, которое возбуждает… картина Ге «Что есть истина?» <...> …как могло случиться, что правительство дозволило выставить публично картину кощунственную, глубоко оскорбляющую религиозное чувство… Художник именно имел в виду надругаться над тем образом Христа — богочеловека и спасителя, который выше всего дорог сердцу христианина и составляет сущность христианской веры. <…> Притом нельзя не подумать, что передвижная выставка, после Петербурга, обыкновенно развозится по городам внутри России. Можно представить себе, какое произведет она впечатление в народе и какие — смею прибавить — нарекания на правительство, так как наш народ до сих пор думает, что все разрешаемое правительством им одобрено…». 

Александр III написал на полях: «Картина отвратительная… запретить возить ее по России и теперь снять с выставки». 7 марта 1890 года распоряжение было исполнено, вдобавок изъята иллюстрация произведения из каталога. По воспоминаниям А.П. Ге, картина «произвела такой фурор и взрыв похвал и ругани… Публика, стоящая перед картиною, делилась тут же на партии, и между собой начинали ругаться люди, до того времени не знавшие друг друга…». 

Отметим, что это был редкий случай, когда большинство критиков и зрителей одобрили цензурный запрет. Вскоре после снятия картины с выставки Н.Н. Ге писал: «…картина оценена… она действительно признана умственной и нравственной работой, но все-таки жаль, что она запрещена, жаль того, что общество в таком еще диком, идолопоклонническом состоянии, что не может выносить истины. Жаль не себя, а жаль других». С момента этого события прошло сто тридцать лет. 

Скандальное полотно давно находится в собрании Третьяковской галереи, хотя сначала П.М. Третьяков отказался от его приобретения. О покупке «очевидной жемчужины» ему настойчиво писал Л.Н. Толстой, один из немногих, кто поддержал художника, своего друга и единомышленника. Третьяков признавал бесспорным «большой талант» Ге, но не понимал, почему именно эту картину писатель назвал «эпохой в христианском искусстве». Вероятно, для Толстого новая трактовка евангельского сюжета живописцем была близка его религиозно-философским исканиям и, в частности, идее непротивления злу насилием. Несмотря на то, что коллекционер не принял подобную интерпретацию, он приобрел картину «для полной картины нашей живописи», чтобы в будущем «во избежание невозможности поправить ошибку… беречь ее до времени, когда можно будет выставить».

В картине Ге возмущение и эмоциональное негодование вызывало буквально все — и трактовка, и композиция, и художественные акценты. Для тех, кто успел увидеть полотно на передвижной выставке, особенно шокирующим оказался образ Христа.

Некрасивый облик был …

Продолжение истории читайте в издании к выставке «Отвергнутые шедевры. Вызов Павла Третьякова»

Книгу можно приобрести в музейном магазине или заказать онлайн в интернет-магазине